|
|
|
ПОДВИГИ МОРИХЕЯ
Существует множество сказаний о подвигах великого мастера в довоенный
период. Так, он обещал выдать лично подписанную лицензию учителя тому из
учеников, кто сможет захватить его врасплох. Наивные ученики считали, что с
этой задачей они могут легко справиться, если застанут учителя дремлющим,
возвращающимся с банкета, самозабвенно молящимся или оказавшимся в каком-то узкозамкнутом пространстве. Однако всякий раз
проницательный мастер упреждал их замыслы и действия: «Боги шепнули мне на ухо,
что вы собираетесь сделать со мной. Помните, что я умею читать мысли».
Ученики — любители ночных похождений старались о максимальной тщательностью скрывать от учителя следы своих
«преступлений», однако, несмотря на строгую конспирацию, Морихеи
на следующее же утро при встрече с учениками-гуленами огорошивал их вопросом: «Ну как вчера повеселились?» Он мог подойти буквально к
любому из своих учеников и рассказать тому о его сновидениях. Неоднократно
демонстрировал Морихеи своим подопечным и возможности
предугадывать события, как он это делал когда-то в лесном лагере, где
тренировался с Нишимурой и его товарищами. Как-то,
когда он был в Осаке, ему сообщили, что его супруга серьезно заболела.
Естественно, Морихеи распорядился, чтобы ему заказали
билет на первый утренний поезд до Токио. Однако посреди ночи он вдруг разбудил
своего помощника и сказал ему: «Отмени поездку — кризис миновал». Утренняя
телеграмма полностью подтвердила слова провидца.
Один раз известный скульптор решил изваять могучий торс Великого Учителя.
Оценивая мастерство ваятеля, Морихеи обошел
скульптуру и вдруг заметил: «Вот эти мышцы не так выглядят. Как, впрочем, и вот
эти». Автор произведения был несказанно удивлен тому, с какой точностью Морихеи определил несоответствия, поскольку речь шла о
мышцах его спины, которые он, естественно, не мог непосредственно созерцать.
Всякий раз входя в додзё,
Морихеи первым делом поклонялся алтарю синто. Однажды,
когда он посетил один из залов и проделал эту привычную для него процедуру, он
вдруг резко обратился к местному инструктору с укором: «Отчего вы пренебрегли
сегодняшней утренней молитвой? Боги жалуются на вас!»
Хотя столь необычная сверхчувствительность Морихеи
и служила ему величайшую службу при овладении боевыми искусствами, в
повседневной его жизни она создавала значительные проблемы. Так, Морихеи совершенно не мог ездить в электропоездах, ибо
сильное напряжение вызывало у него нестерпимые головные боли. Кроме того, он не
мог посещать общественные бани и бассейны, так как через воду чувствовал
негативные аспекты натуры человека, входившего в воду до него. Даже в бассейне
школы, где Морихеи преподавал и где никто не смел лезть в воду перед Великим Учителем, он всегда
чувствовал, если тот или иной нерадивый ученик позволял себе дольше положенного
держать палец в воде, определяя ее температуру. Поэтому Морихеи
принимал водные процедуры исключительно в свежайшей
воде. Он остро реагировал даже на насекомых, садящихся на дверь комнаты.
Безошибочно чувствовал человеческое беспокойство и несдержанность. Некоторые
истории о подвигах мастера вообще кажутся просто невероятными. О них вспоминает
некий Годзо Сиода, который
лично имел удовольствие видеть таковые. Так, однажды Сиода
вместе с Великим Учителем поднимались по ступеням на железнодорожную платформу.
И вдруг находившийся на верху лестницы человек случайно оступился и покатился
кубарем вниз прямо на Морихеи и его спутника. Учитель
что-то громко крикнул, и несчастный вдруг испугался и вскочил на ноги,
оказавшись в первоначальном положении на лестнице. Внешне это выглядело как
прокручивание пленки назад при просмотре фильма.
Часто в Кобукан приходили военные, чтобы
полюбоваться неординарными способностями Морихеи.
Однажды пришла группа снайперов. Учитель, увидев их, сказал: «Спорим, что я
могу уворачиваться от пуль?» Стрелки сначала просто
ошалели от такого заявления, а затем потребовали, чтобы Морихеи
доказал сказанное, а заодно написал расписку в том, что с них снимается всякая
ответственность за последствия этого смертельного экс-
перимента. Сиода, который
всякое уже видел в исполнении Великого Учителя, на этот раз порекомендовал ему
написать заодно и завещание. Разумеется, жена Морихеи
стала заламывать руки и умолять его опомниться, пока не поздно. На все это он
лишь ухмыльнулся и, выполнив формальности, отправился в тир. Сиода засеменил за ним, молясь всем святым за упокой души
мастера.
Морихеи встал прямо по центру мишени в семидесяти
пяти футах от группы стрелков. Те прицелились и дали залп. Почти одновременно с
ним раздались громоподобные раскаты, от которых некоторые стрелки попадали
навзничь. Морихеи же, целый
и невредимый, словно вырос из-под земли прямо перед стрелками. Совершенно обалдевшие снайперы принялись умолять Морихеи
повторить чудо. Несмотря на то что на сей раз Сиода во все глаза смотрел на фигуру Морихеи,
он не только ничего не разглядел сверхъестественного, но и вообще не понял, что
же произошло на самом деле.
«Как может простой смертный сделать такое?» — спросил Сиода
своего учителя с нескрываемым удивлением, когда они шли домой из тира. «Моя
смерть еще не пришла, а посему я ничего и не боюсь пока, — голос Морихеи сохранял оттенки мистики и загадочности. — Что
может помешать мне завершить задуманное на полпути?» (Позднее,
во время войны, когда Японию бомбили враги, Морихеи
не раз советовал своим ученикам: «Когда полетят бомбы,
прижимайтесь поближе ко мне, и будете живы и невредимы».)
Сиода познакомился с известнейшим в то время
снайпером по имени Теидзиро Сато,
человеком настолько эксцентричным и неординарным, что его вполне можно было
сравнить в этом отношении с самим Морихеи. Этот самый
Сато был отличным охотником и подолгу любил жить в
горах, сливаясь с естественной природой. Все, кто знал и видел Сато в деле, в один голос утверждали, что он ни разу в
жизни не давал промаха ни в одну из мишеней. Узнав о подвиге Морихеи в тире, Сато сказал:
«Допускаю, что он мог устоять против выстрелов этих салаг-молокососов,
однако навряд ли он сможет устоять против моих выстрелов!» И Сато отправился в додзё Морихеи. Едва охотник поднял свое ружье, чтобы выстрелить в
Морихеи, тот предупредительно поднял руку вверх: «Не
надо! Я и так вижу, что ты не промахнешься». Позднее Великий Учитель сказал Сиоде: «Этот Сато — великий
мастер своего дела. Нет способа уклониться от пули того, кто может выстрелить
без ружья». 
Наиболее одаренные и давно занимающиеся с Морихеи
ученики довольно долго приставали к своему наставнику с просьбой показать им
искусство настоящего ниндзя — мгновенного уклонения от ударов. Наконец учитель
сжалился над ними и. согласился. Вооружив их деревянными мечами и кольями, он
заставил окружить и атаковать себя одновременно со всех сторон. Едва наивные
ученики бросились в атаку, как тут же почувствовали вдруг непонятно откуда
взявшийся невероятный воздушный поток вокруг себя, затем последовал смех
учителя и довольный возглас «ку-ку», раздавшийся откуда-то из дальней части
зала, футах в двадцати пяти от них. Когда же ученики, едва успев закрыть разинутые от удивления рты, принялись упрашивать Морихеи повторить сей приемчик,
тот вполне серьезно ответил молодым людям: «Когда какой-то человек
действительно лелеет мечту убить другого, то его собственная жизнь
автоматически сокращается при этом на пять—десять лет!»
В 1941 году У правление-имперских
дел соблаговолило устроить показательные выступления по айки-будо
с участием великого мастера на территории дворца. (Сам Хирохито не
интересовался этим боевым искусством, однако некоторые члены его семьи серьезно
занимались по методике мастера.) За неделю до назначенного дня выступления у Морихеи случился желудочно-кишечный приступ, один из тех,
от которых он довольно часто страдал в преклонном возрасте. К моменту
выступления его организм был крайне обезвожен и ослаблен. Однако, будучи даже в
таком плачевном состоянии, Морихеи не пожелал
отменять выступление. Во дворец учителя вели чуть ли
не под руки всю дорогу. Йукава и Сиода,
глядя на изнуренное болями и бледное как полотно лицо учителя, озабоченно
перешептывались: «Как можно в таком состоянии выступать! Как бы нам не пришлось
вызывать реанимацию или даже катафалк прямо к воротам дворца».
Ко всеобщему удивлению и изумлению, однако, Морихеи, едва ступив на родной ковер спортивного зала,
словно заново родился, преобразился буквально на глазах. Войдя бодрым шагом в
центр татами, Морихеи потребовал, чтобы Йукава атаковал его. Ученик решил, что его наставник сможет противостоять дай бог с одной десятой силы, а посему
и нанес свой первый удар с неполной мощью. В результате такой недооценки он
здорово поплатился, сломав руку при падении от приема Морихеи,
который провел его с привычным для него усилием. Пришлось Сиоде
отдуваться за своего незадачливого напарника все оставшиеся сорок минут
выступления. Позднее он вспоминал об этом выступлении: «Единственное, что я
успевал увидеть в моменты исполнения учителем его приемов, так это его
сверкающий взгляд и более ничего, ибо тут же мое сознание окутывал
беспросветный туман и я как мешок с рисом валился на
маты». В итоге это выступление для всей троицы закончилось в клинике — учитель
мучился со своим желудком, Йукава лежал с
загипсованной рукой, а Сиода — весь в синяках и в
полной депрессии.
Морихеи был шефом-инструктором по будо в основанном японцами Кенкоку
университете в Манчукуо, готовящем чиновников из
граждан Японии и Китая для сформированного японцами в 1932 году марионеточного
правительства «последнего императора» из династии Пу-и.
Айки-будо считался обязательным предметом для всех
студентов университета, и Морихеи регулярно приезжал
в Манчукуо для того, чтобы давать-
уроки. Как-то в один из таких визитов Морихеи сошелся
на татами в поединке с Тен-руи
— бывшим профессиональным чемпионом по сумо.
Громадный «слон» Тенруи не только не смог даже с
места сдвинуть «крошечного» соперника, но вскоре и сам повалился как мешок на
маты, создав некое подобие «землетрясения под сводами додзё».
Нет ничего удивительного в том, что Тенруи стал одним
из самых прилежных студентов великого мастера.
Способности и возможности великого мастера были воистину умопомрачительными,
хотя сам он, наверное, не только адекватно не воспринимал свой величайший дар,
но и весьма скромно о нем распространялся. Как-то раз, это было уже после
войны, молодые ученики спросили своего выдающегося наставника: «Учитель,
неужели вы ни разу в жизни не терпели поражений?»
В ответ Морихеи рассказал им несколько
поучительных эпизодов из своей жизни.
Нет, конечно же, я переживал неудачи много раз, и главным образом из-за
невнимательности и неверной оценки ситуации. Однажды я путешествовал со своим
бывшим учителем Сокаку Таке-дой,
неся поклажу, и едва не столкнулся с какой-то пожилой женщиной, пересекающей
мне дорогу. Дабы не допустить нежелательного столкновения, я свернул с пути в
сторону, что, естественно, по всем законам и канонам будо
приравнивается к поражению. Так я был сурово наказан за невнимание. Другой раз
во время занятий я показывал одному из своих учеников какой-то прием, а он
вдруг резко вырвался и сам попытался провести бросок. Конечно же, я вполне мог
в последний момент предотвратить его атаку, однако поймал себя на мысли, что
был не начеку. Так я еще раз получил урок — внимательным надо быть всегда, даже
со своими учениками. Однажды я вышел на поединок с неким борцом сумо, одетым в маваши*. Его тело
было настолько потным и скользким, что мне долго не удавалось схватить его. В конеч-
ном итоге, когда мне все же удалось повалить его на ковер и зафиксировать
падение, я понял, в чем заключается суть древнейшего приема мастеров боевых
искусств под названием «поймать скользкого угря». В один из дней, когда я
проводил семинар в полицейской академии, я нанес одному из наиболее активно
сопротивляющихся мне слушателей травму. Конечно, я мог бы спокойненько
подумать: «Так тебе и надо, коль сопротивляешься так активно», — однако это
противоречило бы, на мой взгляд, основным принципам новой философии айкидо, ибо
я как учитель должен был настолько самосовершенствоваться, чтобы ни при каких
обстоятельствах не наносить травм активным соперникам, а побеждать их за счет
своего искусства. Все эти неудачи, которые мне пришлось пережить, послужили мне
большим уроком — я стремился постоянно совершенствовать свою технику.
Морихеи Уесиба - Джон Стивенс